Меня колотит мелкой дрожью. Это первое, что я осознаю. Холодно. Тут чертовски холодно. Я лежу в позе эмбриона крепко-крепко обнимая ледяное, пропитанное моим потом так, что впору выжимать одеяло. Я лежу, и пытаюсь обнять его еще крепче. Сжаться, чтобы быть меньше, чтобы не отдавать тепло в окружающее пространство.

Бесполезно. Кожей я явственно чувствую пыльный липкий воздух надо мной. Ощущаю затхлый запах. Беззвучно смеюсь в набитую шерстью подушку. Это действительно смешно: холод, от которого я хочу спрятаться - на самом деле внутри меня. Я провалюсь внутрь - и моментально замерзну.

Целую вечность спустя я разжимаю пальцы. Комната осталась прежней. Такой же, как целую вечность назад. Такой же как когда... я понимаю, что не помню, как когда что. Так или иначе, я знаю, что в этой комнате все те те же серо-зеленые обои, что и вечность назад,  а огромная кровать, на которой свалены в кучу подушки с одеялами, все так же похожа на холодное и плотоядное живое существо, готовое сожрать тебя при первой возможности. Напротив кровати все так же стоит книжный шкаф из раскрашенного под вишню прессованного картона. Обложки книг так истерты, что прочитать название хотя бы какой-нибудь из них - решительно невозможно. Краем сознания думаю, что никогда не узнаю что это за книги. Плевать.

В комнате темно и тихо. Сквозь грязные окна все еще видны последние осколки заката. Откуда-то с улицы доносится ровный пульсирующий шум. Я не слышу его сквозь стекла, скорее ощущаю, что он есть. Я подхожу к окну, смотрю на высокое серо-сизое небо, и бесконечный серо-красный город. Я чувствую страх. Что-то во всем есть очень неправильное. Какое-то смутное чувство надвигающейся, неотвратимой трагедии. Возможно, даже уже случившейся трагедии. Которую я предпочитаю не замечать.

Я накидываю на плечи серый плащ, надеваю на голову фетровую шляпу, и выхожу на улицу. День погас, но дома по прежнему сияют красным. На улице никого. Я иду мимо пустых клумб по пустым улицам, смутно представляя куда и зачем. Это правильно.

Я не могу ни понять ни вспомнить какое сейчас время года. Снега нет, да и холода я не чувствую, но листвы на деревьях, ни хотя бы травы я нигде не вижу. Нет ни осеннего шуршащего ковра, ни весенних луж. Это почему-то ужасно меня злит. И еще неестественно яркое закатное солнце, которое почему-то вызывает у меня тошноту. И смутное ощущение, буквально позвоночником, будто из каждого окна на меня украдкой смотрит бродячая собака. Злая и голодная как демон. Они все смотрят на меня, и знают, что я здесь. Они смотрят, и предвкушают новый деликатес, но стесняются напасть, не зная кто я и что я.

Прохожу по пустой детской площадке, видя демонов-собак, качающихся на качелях и сидящих на скамейках. Иду, стараясь не сбавлять и не ускорять шага, чтобы не провоцировать их, не смотреть им в глаза. Иду, и недоумеваю куда делись люди. Неужели они убили их всех? Или, возможно я спал слишком долго, и эти новые существа унаследовали землю. Конец света произошел, а я опять все проспал. Ядовитое, вечно заходящее солнце, сожгло людей, сожгло растения, и теперь медленно, с усердием раба-каменотеса, который обтачивает каменную глыбу для строительства пирамиды выжигает пустые города, плавя металл, и обгрызая стены домов. Я иду ровно. Я не смотрю им в глаза. Демоны-собаки провожают меня взглядами, и плотоядно улыбаются.

Я иду по городу. По улицам и скверам, которые кажутся мне смутно знакомыми. Наверное, я ходил здесь прежде. Давно, еще когда здесь были люди. А были ли здесь люди? Я не помню этого наверняка. Они должны были быть. Ведь я же здесь. И был тот, кто построил все эти дома, все эти дороги, разбил скверы. Это не могли быть собаки. Но почему они тогда не нападают на меня? Они боятся. Иначе объяснить это не возможно. А почему они боятся? потому что не знают что я такое. И правда, что? Я тоже не знаю.

Я иду по городу, утратив чувство направления. Наплевав, что когда-то знал эти дворы-колодцы. Наконец я выхожу на широкую площадь. Она залита багровым светом заходящего солнца, и заставлена ржавыми остовами автомобилей. Я иду по ней. Здесь нет собак, хотя я все еще чувствую на себе их взгляды. Возможно они просто у меня в голове. Площадь кажется бесконечной. Ржавые машины, заходящее солнце, взгляд в спину. Далеко впереди я вижу пламя. Много пламенни. Возможно там бушует пожар.

Я останавливаюсь, и слышу позади себя то ли смех, то ли лай. Я вспоминаю про нож, который должен быть в кармане плаща. Я достаю его, но тут же понимаю, как это на самом деле глупо. Лай приближается уже со всех сторон, кроме той, где бушует пожар. Я падаю на колени. И откуда-то из параллельной вселенной слышу, как у меня из легких вырывается оглушительный поток сухого, лающего смеха.